Добро пожаловать в мир, Малышка! - Страница 86

Казалось, он находится за миллион миль отсюда, и Дена поняла, что он устал. Она не хотела злоупотреблять его гостеприимством. И потянулась за сумкой.

— Мистер Уильямс, нет слов, как я благодарна вам за потраченное время. Я несказанно рада, что вы со мной увиделись.

Когда она встала, Уильямс попытался подняться, но покачнулся, и Роберт помог ему сесть.

— Мисс Нордстром, я оказался в неловком положении, ибо не в силах проводить вас до отеля, но Роберт обеспечит вам джентльменский эскорт. Не возражаете?

— Нет, что вы, я сама найду дорогу.

— Даже слышать об этом не желаю. На обратном пути Роберт меня заберет. Я получил удовольствие от нашей трапезы. Боюсь, телевизор я не смотрю, но мне говорили, что вы на пути к славе и успеху, так что наша встреча, видимо, сродни встрече двух незнакомцев на узкой дорожке, один идет к передовой, другой обратно.

Он явно хотел сказать еще что-то, но не стал.

— Но вам, вероятно, наскучила пьяная болтовня драматурга-неудачника.

— Мистер Уильямс, вы вовсе не неудачник. И я бы бесконечно слушала вас.

Вдруг его глаза увлажнились, и он отвернулся.

— Тогда отдаю вам приказ: бегите, деточка, поворачивайтесь и бегите, спасайтесь, пока не поздно.

Когда они с Робертом выходили из ресторана, Дена увидела отражение Уильямса в зеркале в холле: хрупкий, маленький человек, один, с рукой, поднятой в ожидании очередного бокала. Ей стало горько: она поняла, что сердце его разбито.

Наутро она проснулась на гостиничной кровати в холодном поту: ей опять приснился сон о том, как она пытается найти маму.

Дена вспомнила слова Теннеси Уильямса: если у тебя есть тайна, страх быть разоблаченным может быть разрушительным.

Книга третья

Тайна Сьюки

Даллас, штат Техас

1963

После того как фотография Дены появилась на обложке журнала «Севентин», ей предложили стипендию для обучения театральному мастерству и риторике в любом колледже страны, но ее любимая учительница посоветовала Южный Методистский университет в Далласе. И, едва очутившись на территории университетского городка, Дена стала звездой. Куда бы она ни пришла, тут же притягивала к себе взгляды, и все женские организации жаждали заполучить ее в свои ряды. Но сама Дена, казалось, не замечала или до конца не осознавала, какое действие оказывает на людей. Мальчики и мужчины-учителя просто из себя выпрыгивали, когда она проходила мимо, а девочки тайно завидовали ее женственности и тому, что по ошибке принимали за ее опытность. На самом же деле Дена всегда стеснялась и чувствовала себя неуютно со сверстниками. Она была дружелюбна и вежлива, но близко не подпускала. И вечно где-то витала. У нее была только одна настоящая подруга, ее соседка по комнате Сара Джин Кракенбери, но даже со Сьюки Дена не откровенничала. Сьюки удалось из нее выудить только то, что Дена поменяла несколько школ и что мать ее работала в большом универмаге в Чикаго и часто переезжала. Она обмолвилась о родственниках в Миссури, но Сьюки никогда их не видела.

Дена могла веселиться на вечеринках, но жила она в своем закрытом от чужих глаз воображаемом мирке и не знала, что для большинства представляет собой загадку, которую хочется разгадать. Она мало интересовалась мальчиками и почти все свободное время проводила одна — в кино или в студенческом театре. Ее сестры по сообществу, которые мечтали только о свиданиях, были в недоумении, почему она отклоняет приглашения самых красивых мальчишек в студгородке ради того, чтобы поработать над декорациями или посмотреть репетицию какого-то глупого спектакля. Довольно скоро все пришли к одному заключению: у нее должен быть тайный дружок, бесподобный красавец. Сьюки и Маргарет Макгрудер однажды поздно вечером даже проследили за ней до театра, но Дена была на сцене одна, явно репетировала. Подозрения о тайном ухажере разлетелись по городку как пожар, и любопытство окружающих достигло наивысшей точки, особенно это касалось Маргарет Макгрудер и Салли Энн Сокуэлл, которые так жаждали узнать, кто он и каков из себя, что больше не могли сдерживаться. Как-то в субботу днем, удостоверившись, что Дена на репетиции, они прокрались в дом Каппа в темных очках и плащах и постучали в комнату Сьюки и Дены.

Сьюки появилась у двери в длинном атласном халате, рыжие волосы накручены на бигуди из губки цвета розовой жвачки. Она только что нанесла косметическую маску, и вид у нее был, словно она окунулась лицом в цемент, но девочки привыкли к такому зрелищу. Сьюки пыталась разговаривать, не нарушая мимикой маску.

— Что случилось?

— Сьюки, — сказала Маргарет, — слушай, мы уверены, что у Дены есть какие-нибудь его письма или карточка, ну хоть что-нибудь. Мы хотим поискать, вдруг найдем.

Салли Энн, встречавшаяся с братом Сьюки Баком, сказала:

— Ну пожалуйста! Мы просто умираем от любопытства. Он наверняка греческий бог!

— Она не узнает, обещаю, — сказала Маргарет Макгрудер, — мы ни одной живой душе не проболтаемся.

— Нет! Я не позволю вам шпионить за моей подругой.

— Сьюки, пожалуйста. Мы бы для тебя то же самое сделали. Мы ничего с места не сдвинем, она даже не поймет, что мы приходили.

— Нет, не могу. Она меня убьет, если узнает.

Маргарет сунула ногу в щель, не дав Сьюки закрыть дверь.

— Не уйдем, пока не пустишь. Тебе же тоже жуть как любопытно. Давай, Сьюки, это не больше минуты займет.

Сьюки, всегда легко поддававшаяся манипулированию, стояла на своем:

— Нет, если кто и будет за ней шпионить, то я, а не вы. Я ее подруга.